* * * |
Хочется крикнуть, что все вокруг хуйня, И вынуть галстук из-под чьего-то сапога. Но с детства говорили нам нельзя, Что мат есть привилегия ферзя, А галстук лучше снять, неважно, что петля туга. И к стенке пригвоздили, и сказали: не ной! И нужна теперь победа любой ценой, Но умер тот, у кого было чем заплатить. И хочется верить и смотреть на восход, Но скорее по привычке искать подход. И с каждой минутой все труднее становится не ныть. И каждому полету летальный исход, И каждому Сусанину черный ход, И каждый пытается что-то еще урвать. И в общем-то давайте сидеть по углам, Ведь каждому до лампочки общий бедлам, И только под кем-то тихо заскрипит кровать. А ведь каждый второй был у нас на часах, Каждый третий знал, где стоять на весах, Чтобы не весить больше, чем первые два. И теперь каждый первый стоит у руля, А количество прочих в районе нуля, И даже на ладан дышит едва-едва. И это статистика. Мертвый сезон. Свободны бараки прибранных зон, Но вот уже тянутся взгляды и руки туда. Чтобы творить нужен строгий надзор, Чей-то донос, и арест, и позор, Но чтобы привыкнуть к ним снова нужны года. И снова верить, бороться и ждать, Уметь брать меньше, чем можешь дать, И быть в системе маслом и литься в огонь. Сгорать на благо других людей Под флагом великих гуманных идей... Но от этих костров остается лишь пепел и вонь. И время вернется на круги своя, Время лить воду, огонь затая, И тихо стучать кулаками по тонкому льду. И, зная, что если не мы, то никто, Я костру предпочту согреваться в пальто, И галстук сниму, и спокойно на запад уйду. |